Вот мы и приехали - краешек земли,
Как коряга на воде, брошенный,
Пасынок юродивый, остров Сахалин, -
Изразец большой страны, бурями скошенный.
Я все думал, что город, что область не та, -
Все спешил на восток, на восток.
А и здесь, на краю, тоже нет ни черта -
Вот и белка тебе и свисток.
Кости перемытые - белые стволы -
Догнивают на песке сирые.
Накрывайте скатертью белою столы,
Да давайте помянем гордый лес, милые.
Ветер в бухте всю ночь бурелом полоскал
Да раскладывал на берегу.
Мне б поверить опять, мне б кричать, что смогу.
Да солгу. Не могу, не могу!
Пей да балагурь, мужик, подливай в стакан -
Я все переслушаю, так и быть.
Только вот про веру-то помолчи пока,
Как бы не сорваться мне, ох, как бы мне не завыть.
Обожраться икрой, обозвать жизнь игрой,
Гвоздик в душу забить да загнуть.
Всех простить - не могу! Все забыть - не могу!
Не могу! Не могу! Не могу! Не могу!
--Переход в тональность --
Братья мои младшие, вам бы все плясать,
Братья мои старшие, вам бы пить.
Как же перебитых мы станем воскрешать?
Возвращать назад домой всех кого вышибли?
Через пыльные стекла убогих витрин
Я еще разгляжу, хоть и пьян:
Непонятно, куда-то летят журавли -
Океан впереди, океан!
Пой, уж лучше пой!
Придет пора забыть.
Пой, уж лучше пой!
Уж лучше пой, чем выть.
Ветер в бухте всю ночь бурелом полоскал
Да раскладывал на берегу.
Мне б поверить опять, мне б кричать, что смогу,
Да солгу. Не могу! Не могу! Не могу!